Ламин Саннех: Иисус - не только пророк.

В дни моего детства в Гамбии, когда приближался ежегодный мусульманский праздник Рамадан, все мы ощущали необычайное волнение, солидарность и единение нашей общины. Я ждал приближения этого праздника и любил время, когда все мусульмане в благоговении склоняют голову перед Богом. Рамадан - сердцевина мусульманского религиозного служения. Впрочем, иногда я не хотел строго следовать установленным правилам. Мне казалось, что Бог жесток и непреклонен в своих требованиях. Но вместе с тем мне очень хотелось исполнить правила, предписанные Богом (Коран 2.180). Конечно, день, который следовал сразу после праздничного месяца, был прекрасен. Я наслаждался едой и с моими друзьями в новых чистых одеждах шёл к месту молитвы. Меня охватывал духовный подъём, потому что, исполнив свои обязанности перед Богом, я ощущал сопричастность с Ним.

Я пошёл учиться в правительственный мусульманский интернат, где по особым дням всю ночь мы молились. На рассвете хвалебные гимны возносились к Богу, и казалось, что восходом Солнца Божественное милосердие осеняло нас. Такое служение я исполнял, когда был мусульманином. Большая часть его осталась со мной. И я глубоко благодарен за то, что стало бесценной частью моей взрослой жизни.

Вы спросите, почему, несмотря на всё это, я стал христианином? Сама традиция и культура, которая придавала значение и глубину моей жизни, породили сложные вопросы о Боге и человечестве, о жизни и смерти, о первичной реальности. Вопросы эти обратили меня вновь к Корану, и одно из его положений особенно привлекло меня. Коран утверждает, что Иисус Христос - пророк и апостол, но Он не был распят, - по Корану, Его заменили “кем-то ещё” (Коран 4.155). Меня интересовало учение о жизни после смерти, и я был поражён тем, что если Бог действительно спас Иисуса от креста и заменил Его, как утверждается в Коране, кем-то другим - кто бы он ни был - то, без сомнения, Бог ответственен за смерть этой безымянной жертвы.

У меня не было непосредственного опыта в жизни христианской общины. Хотя в моём городе, который был центром колониальной районной администрации, и жило несколько членов креольской христианской общины, они не проявляли религиозной активности и постепенно вымирали. Поэтому всё, что я знал о христианах, пришло из нелестного в Коране, включая и то, что христиане верят в “возмутительную” идею: Сам Иисус, Сын Божий, а не кто-то ещё, умер на кресте. Поэтому я очень заинтересовался жизнью Христа. Это и пугало, и волновало меня; пугало - потому что была опасность преступить границы, определённые мусульманским ортодоксальным учением; волновало - потому что я следовал моим религиозным устремлениям. Однако я не был склонен открыто идти по неортодоксальному пути и тайно попросил Бога удержать меня и оградить от проблем, которые неизбежно возникнут. Я стал работать в правительственном госпитале, в конце месяца отложил немного денег и отдал их нищим мусульманам для молитвы о том, чтобы Бог уберёг и защитил меня от этой странной тяги.

Несмотря на всё моё усердие, я не мог уйти от многих вопросов. Кто же умер на кресте? Если мы не знаем его имени, то что мы можем знать о Боге, Который обрёк его на такую смерть? Предположим, что Иисус действительно умер на кресте, и предположим, что Бог это намеренно попустил, то как изменится наше знание о Боге? Я размышлял о страданиях и разочарованиях - части нашей жизни, о надеждах, которые часто рассыпаются в прах. Даже в мои относительно молодые годы я знал о трагедии, произошедшей в моей и других семьях - опасно жить в Африке, которая только выходит из своего средневековья. Мне казалось, что глубоко в самом центре жизни, в её ядре, крест и его безымянная ноша говорят о глубинном единстве и тайне жизни, что правдиво для любого человека, обладающего достоверным религиозным опытом.

Если бы мы могли описать и назвать безымянную жертву распятия, то это было бы ещё хуже, чем признать, что жертвой был Иисус. Из всех действующих лиц, упомянутых в Священном Писании, только Иисус есть Тот, для Кого и предназначался крест; Он единственный, Кто подошёл к нему ближе всех, независимо от Божьей помощи. Бог действительно показал Своё единство с человечеством тем, что во плоти сошёл в наш мир и одержал победу над самой смертью, давая нам возможность понять жизнь совершенно по-новому, а Его искупительная любовь сумела преодолеть греховность человеческой природы и явить Его истинный лик. И если увидеть Его во свете креста, то так и кажется, что Он всецело человек, суть человеческой истории, собирает всё в самой важной и болезненной точке. Всё это обрело для меня смысл. Необходимость крестных мук казалась убедительной и истинной в свете нашей реальной жизни.

Словом, я признал Иисуса исходя из того, что взял из Корана. Значительно позже я получил в подарок Библию, хотя верил, как учил Коран, что Библия, или главное в ней - утеряно. После того, как я прочёл Библию, точнее - некоторые её части, а именно Деяния святых Апостолов и Послание к Римлянам апостола Павла, я узнал поразительное учение об оправдании верой, ещё больше меня потрясло Божие милосердие, поскольку у меня не было ни собственной культурной христианской родословной; я также не мог похвастаться личной способностью открыть свою формулу познания Бога.

Тем, кто живёт в современном мире, после II Ватиканского собора, не зная религии строгих правил и норм, трудно объяснить, как давит бремя необходимости подчиняться непонятным Божьим указам. Трудно выразить словами чувство полной свободы от парализующей невозможности умилостивить Бога. Я не имел представления об официальном христианском богословии, но начал понимать, что только Бог может дать нам милость принять Его безусловную любовь, поскольку наши культура, опыт и привычки будут воспитывать и развивать в нас безразличие к раскрытию истины именно там, где ислам настойчиво убеждает, что человек бессилен перед Богом и перед теми, кто заявляет, что говорит от Его Лица. (Это одна из причин, почему секуляризованный Запад чувствует себя столь беспомощным перед религиозным фундаментализмом).

Одно из самых больших препятствий для понимания того, что Бог любит нас такими, какие мы есть, - наши попытки быть добродетельными, произвести впечатление на Бога делами служения и добра. Или иногда мы падаем в другую крайность: становимся апатичными или циничными к нашим грехам; мы беспрерывно исповедуемся в них перед Богом и пытаемся спекулировать на Его святой жалости - но, слава Богу, она неистощима! И прекрасно, что, как сказано в Новом Завете, Бог любит меня просто таким, какой я есть, - осознание этого очень изменило мою жизнь.

Как я и ожидал, мне оказалось трудно найти христианскую общину, а друзья - мусульмане, возмущённые моим обращением, жестоко оскорбляли меня. Тогда Бог показал мне, что крест Голгофы — это постоянно действующая движущая сила, способная изменить нашу жизнь в любой момент, независимо от обстоятельств. Один христианский автор сказал, что причина поражения — отсутствие стойкости в нас, а не неблагоприятные обстоятельства. Все неудачи и любая слабость — это неудачи и слабости нашей веры. Каковы бы ни были наши чувства, любовь Божия пребывает, проверенная и доказанная на кресте, положенная и запечатанная в пустой гробнице. Её нельзя избежать. В этом отчасти скрыт секрет слов псалма От лица Твоего куда убегу? Бог присутствует в любви, которая пребывает в нас, окружает и обнимает нас. Апостол Иоанн сказал: Смотрите, какую любовь дал нам Отец (1Ин 3:1). Любовь Божия — неколебимое основание веры.